– Ага, теперь вижу! – зашептал Гимли. – Гляди, Арагорн! Говорил я тебе? Старик, он самый, в грязном сером балахоне, потому я его сначала и не заметил.

Арагорн присматривался к согбенному путнику: тот уже вышел из лесу у склона горы. С виду старый нищий, брел он еле-еле, подпираясь суковатым посохом, брел, устало понурив голову, не глядя по сторонам. В других землях они бы окликнули его, обратились с приветливым словом, а сейчас стояли молча, напрягшись в непонятном ожидании, чуя смутную и властную угрозу.

Гимли глядел во все глаза, как согбенный старец шаг за шагом приближался, и наконец не вытерпел, крикнул сдавленным шепотом:

– Бери лук, Леголас! Целься! Это Саруман. Не давай ему рта раскрыть, а то околдует! Стреляй сразу!

Леголас нацепил тетиву – медленно, будто вопреки чьей-то воле – и нехотя извлек стрелу из колчана, но к тетиве ее не приладил.

– Чего ты дожидаешься? Что это с тобой? – яростно прошептал Гимли.

– Леголас прав, – спокойно молвил Арагорн. – Нельзя беспричинно и безрассудно убивать немощного старика, чего бы мы ни опасались, что бы ни Подозревали. Подождем, посмотрим!

Между тем старец вдруг ускорил шаг, мигом оказался у подножия каменной лестницы, поднял голову и увидел безмолвных наблюдателей на уступе, но не издал ни звука.

Лицо его скрывала накидка и нахлобученная поверх нее широкополая шляпа, виднелись лишь кончик носа да седая борода. Однако Арагорну показалось, что из-под невидимых бровей сверкнули острым блеском пронзительные глаза. Наконец старик нарушил молчание.

– С добрым утром, друзья! – негромко проговорил он. – Я не прочь с вами потолковать. Может, вы спуститесь или я поднимусь к вам?

Не дожидаясь ответа, он двинулся по ступеням.

– Ну же! – вскрикнул Гимли. – Стреляй в него, Леголас!

– Сказал же я, что не прочь потолковать с вами, – настойчиво повторил старик. – Оставь в покое лук, сударь мой эльф!

Лук и стрела выпали из рук Леголаса, и плечи его опустились.

– А ты, сударь мой гном, сделай милость, не хватайся за секиру! Она тебе пока не понадобится.

Гимли вздрогнул и замер как изваяние, а старик горным козлом взлетел по ступеням – немощь его как рукой сняло. Он шагнул на уступ, сверкнув мгновенной белизной, точно белым одеянием из-под засаленной ветоши. В тишине было слышно, как Гимли с присвистом втянул воздух сквозь зубы.

– Я повторяю, с добрым утром! – сказал старик, подходя к ним. За несколько футов он остановился, тяжело опершись на посох, вытянув шею и, должно быть, оглядывая всех троих таящимися под накидкой глазами. – Что привело вас в здешние края? Эльф, человек и гном – и все одеты по-эльфийски! Наверно, вам есть о чем порассказать: здесь такое не часто увидишь.

– Судя по твоим речам, ты хорошо знаешь Фангорн? – спросил в ответ Арагорн.

– Какое там! – отозвался старик. – На это ста жизней не хватит. Но я сюда иной раз захаживаю.

– Может быть, ты назовешься, и мы выслушаем тебя? – предложил Арагорн. – Утро на исходе, а мы торопимся.

– Меня вы уже выслушали: я спросил, что вы здесь делаете и что вас сюда привело? А имя мое!..

Старик залился тихим протяжным смехом. Холод пробежал по жилам Арагорна, и он встрепенулся, но это был не холодный трепет ужаса: он точно глотнул бодрящего морозного воздуха, ему точно брызнуло свежим дождем в лицо, прерывая тяжкий сон.

– Мое имя! – повторил старик, отсмеявшись. – А вы разве еще не угадали? Кажется, вам доводилось его слышать. Да наверняка доводилось. Лучше уж вы скажите, какими судьбами вас сюда занесло.

Но никто из троих не вымолвил ни слова.

– Можно подумать, что дела у вас неблаговидные, – продолжал старик. – Но, по счастью, я о них кое-что знаю. Вы идете по следам двух юных хоббитов – так, кажется? Да, хоббитов. Не делайте вида, будто впервые слышите это слово. Вы его слышали прежде, да и я тоже. Они, хоббиты, стояли на этом самом месте позавчера и здесь повстречались… скажем так, неведомо с кем. Любопытно вам это слышать? Или вы вдобавок захотите узнать, куда они после этого делись? Ладно уж, расскажу, что знаю. Однако почему мы стоим? Не так уж вы торопитесь, как вам кажется. Давайте-ка, правда, посидим, потолкуем.