– Это Даринский Столп! – воскликнул Гимли. – Арагорн, можно я спущусь к озеру?

– Только сразу же возвращайся обратно, – посмотрев на небо, ответил Арагорн. – Солнце закатится часа через три. Днем орки из пещер не выходят, но к ночи снарядят за нами погоню, так что нам надо уйти подальше. Сейчас новолуние, и ночь будет темной, а в темноте орки необычайно опасны.

– Пойдем, ты должен заглянуть в Келед-Зарам, – позвал гном Фродо и побежал вниз.

Фродо, преодолев апатию и усталость, побрел к темному овалу Зеркального; следом за хозяином пошел и Сэм.

Возле колонны Гимли задержался и, когда подошли хоббиты, сказал:

– Видите, тут по-морийски написано: «Отсюда Дарин впервые заглянул в Келед-Зарам». – На колонне виднелись полустертые руны, однако прочитать их было невозможно: песок и ветры заровняли надпись. – Давайте заглянем в озеро и мы! – повернувшись к берегу, предложил Гимли.

Путники наклонились над темной водой. Сначала они ничего не увидели. А потом в сине-зеркальной поверхности проступили серебристые блестки звезд – хотя на небе сияло солнце – и снежные шапки высоких гор. Путников озеро почему-то не отразило, и они в смущении отошли от берега.

– Здравствуй и прощай, Заповедное Озеро! – низко поклонившись, воскликнул Гимли. Потом повернулся к хоббитам и добавил: – Здесь покоится Корона Дарина. Она ожидает его пробуждения…

– Что ты там видел? – спросил Пин Сэма, когда гном и хоббиты догнали Отряд. Но задумавшийся Сэм ничего не ответил.

Серебрянка на севере, а Белогривка на юге ограничивали большую холмистую долину с основанием из черных скальных пород, прикрытых слоем плодородной почвы; поэтому дно у рек было черным, и долину исстари называли Черноречьем, хотя, освещенные лучами солнца, обе реки весело серебрились, а чернели только вечерами да в непогоду. Возможно, первые жители долины пришли сюда, когда было пасмурно.

Путники шагали по берегу Серебрянки.

– От Зеркального до слияния Серебрянки с Белогривкой лиг десять, – на ходу рассказывал Арагорн, – и там, в лесу, мы сможем заночевать. Этот путь наметил для Отряда Гэндальф, чтобы выйти потом к Великой Реке. Когда Серебрянка и Белогривка сливаются, образуется полноводная Золотая Ворожея, которая впадает в Андуин Великий.

– Они сливаются у Кветлориэна, – с радостным волнением подхватил Леголас, – самого прекрасного поселения эльфов, расположенного в удивительном Золотом Лесу. Серебряные деревья Кветлориэна (у них серо-серебристая кора) не теряют осенью густой листвы: она становится ярко-золотой и держится на ветках до прихода весны. Весною прошлогодняя листва опадает, устилая лесные поляны золотом, а на ветках, одновременно с новыми листьями, распускаются золотисто-желтые цветы, наполняющие воздух медовым благоуханием. Так повествуют древние легенды – я-то ни разу не был в Лориэне. Хотелось бы мне побывать там весной!

– Там и зимой неплохо побывать, – обронил Арагорн. – Но Лориэн далеко. А сейчас нам надо уйти от Мории, поэтому прибавьте-ка шагу, друзья.

Арагорн размашисто шагал вперед, и Сэм с Фродо начали отставать. Они весь день ничего не ели. У Сэма от ссадины, оставленной ятаганом, поднялся жар и кружилась голова; а вместе с тем после жаркой Мории его прохватывала на ветру дрожь – даром что в небе сияло солнце. Фродо хрипло и часто дышал; каждый шаг давался ему с трудом.

Через полчаса, посмотрев назад и увидев, что хоббиты очень отстали, Леголас тревожно окликнул Арагорна. Тот оглянулся и подбежал к отставшим. Следом за ним вернулся и Боромир. Остальные Хранителе сразу остановились.

– Простите, друзья, – сказал Арагорн. – Сегодня так много всего случилось, и я так спешил увести вас от Мории, что про ваши-то раны совсем забыл. Да вы и сами-то хороши – не напомнили! Конечно же, нам надо было задержаться и первым делом осмотреть ваши раны!.. Ну а теперь чуть-чуть потерпите. Впереди есть удобное для привала место, и там уж я сделаю все, что смогу. Давай-ка, Боромир, понесем их на руках!

Вскоре путники увидели ручей, с тихим журчанием впадающий в Серебрянку. А потом, перекатившись через черный порог, Серебрянка разливалась широкой заводью, которую обступили разлапистые пихты с плотным подлеском из колючей ежевики. Арагорн продрался сквозь колючие кусты и вышел на маленькую прибрежную поляну, поросшую голубикой и затененную пихтами. Здесь устроили короткий привал. Солнце начинало клониться к западу, а они одолели только несколько лиг, и орки без труда могли их настигнуть…