– Я таких навидался в Изенгарде, – буркнул Мерри.

В руках охранцы держали дубинки, на поясе у каждого висел рог, но больше вроде бы никакого оружия у них не было. Они словно бы нехотя отошли от стены и преградили хоббитам дорогу.

– Это куда же вы намылились? – спросил самый дюжий и с виду самый злобный из них. – Слезайте, приехали. Ширрифы-то ваши драгоценные – где они?

– Поспешают не торопясь, – сказал Мерри. – Ножки у них устали. Мы их здесь обещали подождать.

– Едрена вошь, а я что говорил? – обратился главарь к своим. – Говорил же я Шаркичу: ну ее, мелюзгу, к ляду! Наши парни давно бы уже их приволокли.

– Так-таки и приволокли бы? – сказал Мерри. – Вряд ли. Раньше, правда, подонки по нашему краю не разгуливали, но и теперь вы у нас не загоститесь.

– Чего ты сказал – подонки! – переспросил тот. – Ну, ты даешь! Разговорчивый больно, ничего, заговоришь по-другому. Что-то, я гляжу, мелюзга у нас обнаглела. Вы не больно-то надейтесь на добродушие Вождя. Шаркич на своем посту, и Вождь сделает, как Шаркич велит.

– А как он велит? – спокойно спросил Фродо.

– Порядок надо навести, чтобы все вы себя помнили, – сказал охранец. – И уж кто-кто, а Шаркич наведет порядок: большой кровью наведет, ежели будете шебаршиться. С вами надо покруче, вам нужен другой Вождь, и будет другой – еще до Нового года. Вот тогда вы у нас попляшете, крысеняточки.

– Очень было вас интересно послушать, – вежливо заметил Фродо. – Я как раз собираюсь навестить господина Лотто, может, ему тоже будет интересно?

Охранец расхохотался.

– Лотто, говоришь? Да он все и так знает, не беспокойся. И будет слушаться Шаркича как миленький, а то его и убрать недолго. Понял? А ежели вы, мелочь пузастая, полезете за него заступаться, мы вас под землю загоним. Понял?

– Понял, – сказал Фродо. – Для начала я понял, что вы тут живете на отшибе и новостей не знаете. Ты с юга, что ли? Так на юге теперь совсем все иначе. С бандитами вроде тебя не сегодня завтра покончат. Черный Замок разрушен, в Гондоре Государь на троне, и нынче ваш хозяин – всего-навсего жалкий нищий, мы его повстречали. Изенгардские разбойники перебиты, и скоро по знакомому тебе Неторному Пути прискачут посланцы Государя.

Охранец смерил его взглядом и широко ухмыльнулся.

– Жалкий нищий! – передразнил он. – Да ну? Давай, давай, нахальничай, вшивареночек, покуда хвостик не прищемили. А мы покуда обдерем вас, жирненьких: вы на покое здорово отъелись! И на посланцев твоего Государя, – он щелкнул пальцами перед носом Фродо, – плевать я хотел! Какие еще посланцы? Вот увижу хоть одного – тогда и разберемся.

Тут Пин не выдержал. Ему припомнилось Кормалленское поле; и после всего этого какой-то косоглазый ублюдок смеет называть Хранителя Кольца вшивареночком? Он откинул плащ, выхватил меч – и блеснул черно-серебряный доспех стража цитадели Гондора.

– Я Государев посланец! – сказал он. – Перед тобой, мерзавец, друг Великого Князя, знаменитый рыцарь Западного воинства. А ты болван и негодяй. На колени – и моли о прощении, пока не постигла тебя участь убитого мной тролля!

Клинок засверкал в лучах закатного солнца. Мерри и Сэм обнажили мечи и подъехали поближе; Фродо не шевельнулся. Охранцы подались назад. Они привыкли запугивать мирных пригорян и лупцевать добродушных хоббитов, а суровые и бесстрашные воины со сверкающими мечами – такого они в жизни не видели. Да и голоса приезжих звучали вовсе не по-здешнему. Словом, было отчего струсить.

– Прочь отсюда! – сказал Мерри. – И чтобы духу вашего здесь не было, а то…

Трое хоббитов тронули пони, и охранцы пустились бежать по Норгордской дороге; на бегу они трубили.

– Да, ничего не скажешь, вовремя мы подгадали, – заметил Мерри.

– Если не запоздали. Может, уже и поздно, не спасем дурака Лотто. Олух несчастный, неужто ж ему погибать, – сказал Фродо.

– Как это – Лотто не спасем? Да ты в своем ли уме? – поразился Пин. – Скажи лучше – покончим с Лотто!

– Похоже, ты, Пин, не слишком нынешние дела понимаешь, – сказал Фродо. – Лотто не только не виновник, он даже не зачинщик всего этого безобразия. Ну, дурак он, конечно, злобный дурак, в том его и беда. А подручные взяли верх: они и отбирают, и грабят, и бесчинствуют его именем. Он заключенный, узник в Торбе-на-Круче. И наверно, перепуган до смерти. Хорошо бы его все-таки вызволить.